...сидели на Дворцовке, я была недовольна, потому что какой нах Элджей, где мои Цой и сплины, почему эти люди садятся вплотную - реально, никогда этого не пойму, площадь большая, на кой чёрт нужно усаживаться вплотную к другим людям? Мы сидели себе, пришла компашка и села так, что одна из их девиц буквально боком обтиралась об меня. Короче, мы решили потихоньку двигать домой, была половина одиннадцатого, и мы очень смутно помнили, что, кажется, метро сейчас закрывается в десять. Но дубльгис сообщал, что всё норм, плюс у нас карантин чисто для вида, уже даже непродовольственные магазины открыли, а комендантского часа и вовсе нет, ну какие десять? И мы поржали, что если что, то мы уже опоздали, а если нет - есть время погулять. И мы погуляли. И пришли к метро - а там закрыто.

Проблема в том, что мы живём в жопе мира, до которой транспорт наземный не ходит. Можно было доехать до Гражданки, но ползти потом под трубами и между гаражей в какой-никакой, а темноте не очень-то хотелось. Можно было вызвать таксёрик, но оно стоило в пределах тысячи, да и в целом... Тепло, дождь вроде не собирается, Ленка ни разу в жизни не видела развод мостов.
И мы остались ночевать на лавочке

Мы вернулись к Неве, посмотрели на развод (у меня остались к нему вопросы), посидели на скамейке, поматерились на комаров, посидели у воды, поматерились на школоту, которые тут же устроились вплотную аки те ребята на Дворцовке, и врубили какую-то хреноту на колонке. Потом они ушли, пришли другие товарищи и притащили кальян. Эти явно выигрывали: а) тихие; б) я люблю запах кальяна.
И мы сидели, слушали в наушниках про полковника, которому никто не пишет, про Надежду Мандельштам, про то, как в лёгких тает дым, и про город на каналах и реках. Мимо плыли баржи, мосты опять развели, в два часа ночи фонари вырубили, ибо нефиг - светло.
Каждую ночь бы так сидела, ей-Богу. Но комары!..

А в четыре утра мосты снова свели, и мы пошли на Ваську. Потому что до открытия метро было ещё полтора часа, надо было их чем-то занять.
Васька - это место, которое одновременно умиротворяет и пугает. Вот это ощущение, словно ходишь по кладбищу. При том, что я не боюсь кладбищ, ночью разве что. В пятом часу утра абсолютная тишина, только птички, и поливальная машина шуршала мимо. Ну и с противоположного берега доносились звуки гитары. А так - никого. И тишина. Мы заглянули к Тане Савичевой, свернули на улицу Репина - ох, улица Репина, моя "любовь". Лена рассказывала про улицу-морг, я пожимала плечами, потому что мне вся Васька как одна большая улица Репина, правда, нигде больше не хочется говорить шёпотом.
А потом из какого-то двора вырулили две лошади и ведущие их девчонки сказали:
— Вас подвезти, может?
— Не, — сказали мы — нам в другую сторону.
Цок-цок - копыта по булыжнику. Ну нафиг, сказала Елена Викторовна. Тут вот сядешь и поминай потом... Пять утра, солнце вовсю, но улица Репина же.

И потом мы наконец-то уехали домой. Я всё понимаю, кроме одного: куда в пять утра по улицам шуршат бабули? Я понимаю, откуда идёт студентота с лицами людей, повидавших всякое дерьмо и всякое бухло, откуда идут парочки, откуда мы тащимся, но бабули? В пять утра. Всё ж закрыто в любом случае. Загадка, разгадать которую я смогу только когда стану бабулей.

И вот понедельник, солнечное утро, а мы идём уже в Мурино от метро. Навстречу толпе. Да благословит Господь учительские отпуска.
Стоит повторить.